Я тебя от беды сберегу и напасти любой

В России есть День пожилого человека, но, согласитесь, что не каждая бабушка считает себя пожилой и не каждая пожилая женщина – бабушка. Отмечается у нас совместный праздник – День бабушек и дедушек, но уж очень хочется индивидуального подхода. Вот в Удмуртии взяли и придумали отличную идею – они объявили, что 26 мая будут ежегодно праздновать День бабушек. Поводом для этого послужило, конечно, триумфальное выступление «Бурановских бабушек» на Евровидении. Сказано – сделано, объявили и празднуют. Осталось другим регионам страны поддержать автономную Удмуртию и учредить настоящий бабушкин день!      

При подготовке этого материала мне случайно попалась старая записная книжка. От стихотворения, на первой странице много лет назад на скорую руку записанного быстрым маминым почерком, остро кольнуло сердце:

Иду я полем колким и радуюсь,

Что привелось родиться на Руси,

В поселке,

Продутом временем насквозь.

Пускай избы поредели

И тихо глохнут вишняки,

Живут в нём при крестьянском деле Мои родные старики.

И что, казалось, в век наш значат

Поселок, роща, крик грачей.

И вот иду и чуть не плачу

От этих самых мелочей.

Эти строчки неизвестного автора напомнили  про мою любимую бабушку Аришу, которой вот уже без малого три десятка лет нет рядом с нами. Она и её деревенька Малинино все чаще снятся по ночам: стоит она возле своей хаты – худенькая, стройная, словно молодая девушка, голова покрыта ситцевым платком, концами которого украдкой утирает слезы. Одной рукой прикрывает бабушка глаза от жаркого августовского солнца, а другой машет нам вслед, в который раз провожая отца, маму и меня, гостивших у неё, обратно в Николаевск, на Нижний Амур.

Ирина Ивановна Горлова (в девичестве Свешникова) родилась 16 апреля 1903 года, в этом году ей бы исполнилось 113 лет, но холодным январем 1987 года её не стало. Бабушка Ариша (все в деревне звали её именно так) всю свою жизнь работала в колхозе. Крестьянское дело знала настолько хорошо, что порой даже крепкие мужики не могли угнаться в работе за ней. Она умела делать все: пахать землю сохой, управляться с лошадьми, косить сено. Всегда держала корову, овец, коз, свиней, кур. Моя мама, так получилось, была единственной дочерью у бабушки Аришы. Она всегда мечтала, чтобы её Аннушка «вышла в люди» и получила «самое-самое верхнее» образование и всегда следила за учебой дочери. Отправила учиться в среднюю школу в районный центр – Хлевное, который находился в 25 км от родной деревни Малинино. Домой школьники приходили только на выходные, обычно пешком, а если сильно повезет, добирались на попутке (хотя такая оказия случалась крайне редко).

После школы мама пробовала поступать в Воронежский педагогический институт, но не прошла по конкурсу. Дело  было, видно, не в конкурсных баллах, просто провидение оказалось против. В тот год бабушка Ариша сильно заболела, а еще от удара молнии сгорел дом. На следующий год все получилось – мама стала студенткой физико-математического факультета Липецкого пединститута.

В 1958 году, после окончания высшего учебного заведения, мама и бабушка виделись только во время отпуска педагога Горловой. Мама всегда чувствовала поддержку бабушки Ариши, которая помогла ей справляться с невзгодами голодной студенческой жизни; бабушка получала мизерную колхозную пенсию, но всегда посылала деньги дочери. Главное, чтобы дочь окончила институт.

Жизнь закалила бабушкин характер. Она была волевым, сильным и, что удивительно, веселым человеком. Великая Отечественная война стала проверкой на прочность для каждого жителя Советского Союза – чтобы бить врага на фронте,  надо иметь крепкий тыл. Бабушка Ариша вместе с миллионами людей внесла свой вклад в победу над фашистской Германией. Когда немцы приближались к Воронежу, её и многих других женщин из Малинино отправили рыть окопы. Немцев в деревне не было, но страх от бомбежек самолетами люфтваффе довелось испытать. Вместе с дочкой они прятались от фашистских бомб в погребе. Когда немцев погнала наша армия на запад, фашистские части скорым маршем прошли через деревню, едва унося ноги от наступающей после победы на Курской дуге Красной Армии. Дед мой Алексей Парменович – инвалид Великой Отечественной войны, имел боевые награды. После того, как его комиссовали из-за полученных ранений, вернулся в Малинино, но с бабушкой они разошлись. После этого, еще довольно молодая, она так и не вышла замуж, да и мужчин после войны в деревне осталось совсем мало. Несмотря на развод, бабушка Ариша была дружна с родителями бывшего мужа – Серафимой Акимовной и Парменом Ивановичем. Учила дочь уважать дедушку и бабушку.

Поразительно, но не обученная грамоте и умеющая читать только печатный текст, написанный крупными буквами, бабушка всегда выписывала различные газеты и журналы: «Пионерскую правду», «Сельскую жизнь» «Крестьянку». Она была человеком религиозным, но никому не навязывала веру. Единственное, на чем настояла – это окрестить меня в церкви. Как это происходило, не помню, но мама рассказывала, что они с бабушкой повезли меня не абы куда, а в Воронеж, где церковное таинство прошло по всем канонам православия.

Бабушка Ариша соблюдала все религиозные праздники, ездила вместе с деревенскими женщинами в церкви, находящиеся в других селах (в самом Малинино церкви не было). Уклад жизни центральной части России соткан из противоречий. Машину для поездки в церковь выделял сам председатель сельского Совета и просто хороший мужик Иван Григорьевич Гудков. Бабушка всегда была дружна с братом Егором Ивановичем и сестрой Марией Ивановной, крестным отцом Зосимом Ивановичем и всеми остальными родственниками. Крепкая, дружная семья – это тоже из патриархальной лапотной Руси, над которой часто потешаются  зарубежные историки, а зачастую и наши Иваны не помнящие родства, им поддакивают. Сосед бабушки Ариши, Илья Терентьевич, всегда ругал маму: «Вот ты, Нюрка, умная, институты оканчивала, а романы писать не научилась!» Про таких, как моя бабушка и её ровесники, которые на собственных плечах вынесли тяготы коллективизации страшной войны и небывалые испытания в послевоенные годы, можно и нужно рассказывать. Простые русские люди, всегда имеющие свое мнение на любые события, с собственной трактовкой произведений отечественных классиков, они знали множество сказок, любили петь народные песни и частушки, которые передавались из поколения в поколение. Сельский «ученый», крестный бабушки Зосим Иванович, увлекался астрономией, знал названия многих планет, созвездий, звезд. Только  он все это называл по-своему, у тех стариков, которых уже не осталось на нашей земле, была собственная крестьянская и, пожалуй, самая правильная теория мироздания.

Бабушку Аришу похоронили в Малинино, которое она очень любила, на сельском кладбище, рядом с её родными. За могилами присматривают оставшиеся родственники. Мне так и не удалось побывать на кладбище, о чем очень жалею.

Мои детские и подростковые воспоминания об этом родном человеке не такие стройные и уложенные в хронологическом порядке, как у мамы, и скорее напоминают калейдоскоп из ярких событий, случайно оставшихся в памяти. До сих пор отчетливо помню запах пирогов с вишней и пышек, печь которые бабушка была большая мастерица. Почему-то отложился в подсознании рассказ о том, как её в детстве чуть не увели цыгане, посчитав за свою. У бабушки до самых преклонных лет волосы были цвета вороньего крыла, а кожа смуглая (ну «чистая» цыганка!).

Годика четыре мне было, когда маме выпала возможность учиться на курсах повышения квалификации где-то не слишком далеко от Малинино. И вот она учится, а нас с бабушкой завалило снегом по самую крышу. Воду зимой брали из реки Воронеж, но как до нее добраться, когда высоченные сугробы намело. Нашелся в хозяйстве солдатский котелок и, кое-как выбравшись на улицу, черпаю я этим котелком снег и передаю бабушке, а она «топит» его в ведре. Помню тепло русской печи, она занимала в избе главное место.  Любил долгими зимними вечерами забираться на неё, в ожидании, когда бабушка прочтет молитву на ночь, а потом примется рассказывать мне сказку. От тепла и голоса бабушки я засыпал очень быстро. У нее, сколько помню себя, была корова по кличке Милка. Ох, и вредное создание! Характер такой же, как у хозяйки – сильный и властный. Кроме бабушки, никого к себе доить не подпускала. Однажды бабушка уехала в районный центр, и пришло время очередной дойки. Намучилась и наплакалась тогда мама с Милкой. В итоге корова все же дотерпела до возвращения любимой хозяйки. Став постарше, мы с деревенскими мальчишками играли в разные игры, озорничали и как-то раз подожгли копну сена. Бабушка Ариша узнала об этом, пришлось мне до самого вечера прятаться от  её гнева у родственников.

Здесь, в Николаевске, я начал заниматься лыжными гонками; тренер, узнав, что на лето мы собираемся поехать в отпуск к бабушке, подготовил план тренировок. Приехали в Малинино и  начал я тренироваться на потеху ничего не понимающих сельчан. Знали бы вы, с какой гордостью бабушка Ариша рассказывала всем о том, что идет тренировочный процесс и будет её внук обязательно чемпионом, с важностью вставляя в разговор специфические словечки, услышанные от меня. Почесали, почесали затылки малининцы и перестали на меня внимание обращать. Сейчас иногда закрываю глаза и вижу бабушку, словно живую, её дом, сад с вишней и яблонями. Речку, на которой рясно растут кувшинки, а мы с соседским пареньком достаем из воды верши, полные рыбы. Сопливый Вовка, приехавший к деду с бабкой из Липецка, опять важничает, ну ничего, мы с соседским Серегой проучим его, и сойдет с него городская спесь. Где вы теперь, пацаны? Навсегда остались в памяти натруженные бабушкины руки, никогда не знавшие отдыха.

Любите, пока есть возможность, своих бабушек, им ведь совсем немного нужно – знать, что их не забывают внуки и внучки. И крупинка внимания и тепла от вас не убудет, а бабушки самыми счастливыми на свете станут себя чувствовать.

Олег ЕВСЮГОВ.